Горе матери: «Мой сын замучен насмерть, вся семья пострадала от жестоких репрессий компартии»

После 2004 китайского Нового года у моего сына началась рвота, дрожь и боли пошли по всему телу. Я держала на руках его дочь и взывала к нему снова и снова: «Наш путь ещё не закончен! Ты должен держаться до конца!» Но всё было напрасно. Мой сын умер.

Новость о его смерти потрясла соседей. Он умер совсем молодым. Почему? Глотая слезы, я рассказала им о преследовании моего сына. Услышав правду, соседи старались выразить сочувствие. В глубине моего сердца я чувствовала благодарность за их доброту.

До начала преследования Фалунь Дафа, начатого 20 июля 1999 года, мой сын был абсолютно здоров. Но в результате нескольких лет преследования и после незаконного задержания у него возникли странные симптомы. На следующий день после смерти из носа пошла кровь. И даже врачи не могли это объяснить. Мы не слишком думали об этом тогда, так что не собрали никаких свидетельств. Но что действительно сделали моему сыну преступники злой партии?

Последние шесть лет вся моя семья продолжала практиковать Фалунь Дафа, и поэтому мы жестоко преследовались преступниками коммунистического режима. 20 июля 1999 мой сын был задержан прямо на рабочем месте. Местные полицейские беспокоили меня круглосуточно. В то время я чувствовала, что даже небо почернело.

Я поняла, что как практикующая, должна встать на защиту Фа, и написала властям различных уровней, следуя принципам, которым учит нас Учитель, и с добротой выразила моё мнение: «Мы — добрые и невиновные люди. Мы следуем принципам Истина, Доброта, Терпение. Мы не виновны ни в чём». Но следом за этим последовал арест преступниками злобной партии. 8 ноября 1999 года меня взяли из дома. Сочинив ложь и обвинив в сговоре троих, меня незаконно приговорили к году принудительных работ.

Во время заключения мы подвергались бесчеловечному обращению. В самый холод, зимой, более 10 практикующих, прижавшись к друг другу, были вынуждены спать на влажном полу в очень тесном помещении. Находясь в заключении 60 дней, я всегда должна была спать рядом с туалетом. Чтобы немного облегчить мою ситуацию, некоторые добрые заключённые старались не пользоваться туалетом в течение ночи.

Охранники связывали вместе восемь человек и вынуждали нас носить кандалы, весящие более 24 килограмм. Позже они даже связывали вместе наши руки и ноги. Мы не могли идти и могли только ползать. И даже тогда, без всякой причины, они часто били и пинали нас ногами.

В принудительном трудовом лагере пытки были ещё более жестокими. Нас вынуждали работать ежедневно более 15 часов. Когда мы заканчивали назначенную работу, были вынуждены работать сверхурочное время. К каждому практикующему охранники прикрепляли для наблюдения трёх заключённых, которые всевозможными методами оскорбляли практикующих. Они били и обзывали нас, прятали нашу одежду, лишали нас сна и запрещали визиты членов семьи.

Я была свидетелем зверских избиений многих практикующих приводящих к деформации лица. Некоторых из них связывали и оставляли в подвешенном за наручники состоянии на несколько суток. Некоторые были вынуждены стоять долгое время под палящим июньским солнцем. Некоторым сломали руки. Некоторым насильно были введены неизвестные лекарства, что привело к их психическому расстройству. Некоторые практикующие были заперты в очень тёмных, крошечных комнатах очень долгое время, лишённые возможности общения.

Злодеи старались превратить здоровых людей в психически больных инвалидов. До сих пор в трудовом лагере находятся практикующие, которых безжалостными пытками довели до того, что они весят всего лишь 25–30 килограммов. Власти отказываются выпустить их, и мы даже не знаем, живы ли они.

В августе 2000 несколько бывших практикующих, которые сбились с пути в принудительном трудовом лагере Масаньцзя (Masanjia), прибыли в наш трудовой лагерь, чтобы начать так называемое «промывание https://yuanming.ru/prinuditelnoe-preobrazovanie-10498/ мозгов» и обмануть практикующих. Тогда я поняла, что принудительный трудовой лагерь — не то место, где мы должны находиться! Мы должны выйти и утверждать Дафа. К сожалению, я не устояла перед мучениями и написала отказ от практики Дафа. Это является позором для практикующего.

Возвратившись домой из принудительного трудового лагеря, я узнала, что моего сына лишили свободы на его рабочем месте. Время от времени он приходил ночью домой под контролем трёх полицейских. Его здоровье было плохим, и он весил всего лишь 45 килограммов, и это при росте 180 см. Я написала на его работу и напомнила им принцип, что добро вознаграждается добром, а за зло будет получено грозное возмездие и попросила их с добротой относиться к последователям Дафа. Я также сказала чиновникам принудительного трудового лагеря, что буду продолжать практиковать Фалунь Дафа. Власти попытались снова меня незаконно арестовать. Чтобы избежать дальнейшего преследования, я должна была уйти из дома.

Для моего ареста злобная партия объявила государственный розыск. Они оказали большое давление на организацию, где я работала, тем самым нанеся ей финансовый ущерб. Они также беспокоили мою семью и друзей. Они наведывались в дом моей сестры, и теперь её семья живёт в постоянном страхе. Они также угрожали моему пожилому дяде, проживающему в сельской местности. Он был так потрясён, что серьёзно заболел. Те же самые люди все время беспокоили мою невестку во время беременности, в течение родов, и даже после рождения ребёнка. Они даже беспокоили моих соседей и нарушили их образ жизни.

Преследование моего сына было ещё более жестоким. Несмотря его слабость, они не отпускали его из центра заключения и продолжали мучить даже после того, как истёк срок заключения. Заключённые, подстрекаемые охранниками, жестоко избивали его. Ему не давали еду и одежду и заставляли страдать от голода и холода. В дополнение к той боли, которую мой сын переносил, его мучения были продлены почти ещё на два года. Преступники просто хотели довести его до смерти.

Только в мае 2001 года, после того, как мой сын уже был на грани смерти, власти позволили ему вернуться домой. К тому времени родилась моя внучка Жуи (Ruyi). Вся семья жила на одну мою пенсию в 500 юаней. Но даже в этой ситуации агенты «Офиса 610» и другие злые люди не оставляли нас в покое. Они не позволяли моему сыну выходить на улицу. Они могли позвонить посреди ночи, чтобы допросить его или других членов семьи, говоря, что они действовали, согласно инструкциям их начальства.

Моя невестка, которая также практикует Фалунь Дафа, тяжело работала на разных временных работах, но мы с трудом сводили концы с концами. Видя эту трудную ситуацию и чтобы помочь поддержать семью, я должна была идти подрабатывать в качестве няни и домработницы. Мы все практикующие и всегда следуем принципам Дафа, поэтому всюду, где я работала, люди любили меня. Когда они узнавали о тяжёлом положении нашей семьи, они предлагали финансовую помощь, но это продолжалось недолгое время.

Когда начальник местной полиции У (Wu) услышал, что я выполняю работу по дому для людей, он прибыл в дом, где я работала и запретил меня принимать. И даже люди, для которых я работала, были возмущены его поведением и встали на мою защиту: «У них не хватает денег на жизнь. Почему Вы не позволяете им выполнять даже такую небольшую работу? Вы должны позволить им найти способ для выживания!»

В июне 2002 местная полиция снова провела обыск в доме моего сына, ссылаясь на чей-то донос. Они арестовали сына вместе с моей внучкой. Когда я пошла, чтобы забрать внучку, моего сына снова отправили в Центр заключения для продолжения преследования. Моя полуторагодовалая внучка плакала и звала папу. Многие люди, присутствующие при этой сцене, плакали от сострадания. В октябре моего сына отправили в центр «промывания мозгов». Внучка каждый день жила в страхе и ожидании возвращения её папы.

На следующий год, чтобы зарабатывать на жизнь, мой сын должен был продолжать искать работу, несмотря на его слабое физическое состояние. Он выполнял строительные работы, был официантом, разносил газеты, работал в качестве охранника и делал разные случайные работы. Так как он практиковал Фалуньгун, то через несколько дней, узнав об этом, его просто увольняли с рабочего места.

Мой сын был интровертом и никогда много не говорил о своих страданиях. В результате физических и психологических страданий, вызванных долгосрочным преследованием злобной партии, он умер 9 февраля 2004 года, в возрасте 34 лет. Я должна была наблюдать, как мой сын уходит от меня.

Моей внучке было тогда только три года. Девочка тосковала без отца и каждый день, увидев кого-либо, она спрашивала: «Куда ушёл мой папа? Мой папа вернётся?» Используя свой игрушечный телефон, она каждый день звонила отцу в надежде, что он скоро придёт домой. Теперь ей пять лет, и в следующем году она идёт в школу. Я перевезла мою невестку и внучку в мой дом, и теперь мы живём вместе. Чтобы заботиться о внучке, я решила приписать её по моему адресу. Но местная полиция заявила, что согласно инструкции свыше, мне нужно было сделать отпечатки пальцев и проходить через другие неудобства. Насколько это бессмысленно!

Мой сын покинул нас. Я теперь живу с моей невесткой и моей внучкой. Я знаю, что все ещё будут трудности на моём пути совершенствования. Сегодня я поднялась над моими страданиями и описала то, через что прошла вся наша семья за время преследования. Мы ни о чём не просим. Мы только желаем, чтобы преследование закончилось, как можно скорее. Мы должны остановить преследование злобной партией добрых и невиновных людей.